Недалеко от Бергена, на острове Сотра, в деревне Телевог с 26 апреля 1998 года работает Nordsjøfartmuseet. Экспозиция музея рассказывает о временах немецкой оккупации, антифашистском сопротивлении, морской группе Shetland Bus, ввозившей оружие и увозившей людей, и уничтожении Телевога фашистами.
Примерный перевод: “Никакое другое место в Норвегии не пострадало от фашистского террора во время оккупации так как Телевог. Всё поселение было уничтожено, а люди были высланы в лагеря для пленных или в концентрационные лагеря в Германии и Норвегии. Нужно покинуть границы Норвегии чтобы найти места, которые постигла такая же участь”.
До посещения музея мы не знали, что в фашисты в Норвегии уничтожали населенные пункты и убивали жителей. Таких случаев уничтожения городов и деревень вместе с населением тысячи в истории Белоруссии, сотни в истории Украины. Одна из мемориальных книг о Телевоге называется “Телевог и Лидице”. Лидице это чешский шахтерский поселок, уничтоженный нацистами после убийства Райнхарда Гейдриха, протектора Богемии и Моравии (27 мая 1942 года, Прага). Памятник 82 казненным детям из Лидице:
В истории Литвы есть уничтожение нацистами деревни Пирчюпяй. В истории Франции – Орадур-сюр-Глан. В 2011 году в России в деревне Хацунь появился первый памятник сожженным деревням. Только в Брянской области таких деревень тысячи.
Вид на Телевог:
Во время Второй мировой войны 6000 человек бежали через Норвегию в Англию. Примерно 150 уплыли из Телевога. Помогали беженцам 50 местных жителей – они укрывали людей в домах, а потом вывозили на лодках. Потомки героев до сих пор живут в восстановленном Телевоге. До войны это был поселок рыбаков, теперь – поселок строителей.
Мы надеемся, что большей частью правильно поняли книги, документальный фильм (каждые полчаса в зале на 100 человек показывают хронику трагедии), стенды музея и материалы, которые нашли в интернете. Пока не существует традиционного русского написания имен людей, участвовавших в этой истории. Мы увидели несколько норвежских вариантов написания названия поселения Телавог. Не особенно понятно, как действительно следует произносить название города. В фильме звучит Телевог, на книге – Телавог Telavåg , в документах Tellevaag (две а заменяют å), в интернете Tælavåg. Фамилия главных героев телавогской истории Telle. Все источники дают разные даты, имена и числа. Приоритет мы отдавали документальному фильму и словам очевидцев, затем при расхождениях мы выбирали мемориальную книгу о Телавоге, после – текст бергенского университета и википедию.
После начала войны англичане попросили норвежских капитанов о содействии, капитаны согласились и начались нелегальные рейсы. Из Англии приплывали этнические норвежцы-диверсанты и привозилось оружие для партизан.
2 октября 1941 нацистам удалось арестовать многих участников местного сопротивления, так как среди норвежцев нашелся предатель . С этого времени местные лодки уже не увозили беженцев, рейсы осуществляли только английские корабли из группу Shetland Bus (подробнее ниже).
21 апреля 1942 года рыбацкая лодка “Олаф” привезла с Шетленда диверсантов Арне Варума (Arne Værum), Эмиля Густава Хвола (Emil Gustav Hvaal), 10 тон вооружения и оборудования. Один антифашист должен был отправится в Рогаланд, другой восточнее. Людей и боеприпасы прятал телевогский телеграфист Лауриц Телле.
Череда случайностей привела к тому, что сеть, успешно действовавшая много лет, была раскрыта.
Сосед, который был зол на семью Телле, за то, что они продали ему плохую лодку, донес в полицию, что у Телле есть нелегальное радио. Полицейский Хилмар Йохан Бьорган, хоть и не очень хотел заниматься доносом, поехал на проверку. Заодно он запланировал порыбачить и оделся не в форму, а в повседневную одежду. Полицейский чемоданчик с документами Хилмар – для удобства – положил в рюкзак. И местные приняли его за беженца. Полицейский спросил, когда будет следующий корабль в Англию. Паромщик (в документальной хронике это лодочник) ответил насчет рейса и сказал дожидаться лодки у семьи Телле.
Посетив Телле, полицейский заподозрил, что в доме живут и другие беженцы, донес обо всём в гестапо.
В 4 часа утра в воскресенье 26 апреля 1942 года нацисты Хельмут Клотзер, Герхард Бернс и Хенри Бертрам (а также еще 9 немецких солдата и 2 норвежских коллаборациониста)приехали к Телле, не ожидая вооруженного сопротивления. Они не сразу обнаружили подпольщиков. Они побежали на чердак и стали обыскивать комнаты. Английские агенты и Оге Телле, сын телеграфиста, спали на чердаке. Агент Эмиль Густав Хвол был тяжело ранен (позже казнен), агент Арне Варум был убит в перестрелке (тело фашисты хотели выдать родным, но потом решили, что Арне посчитают героем и тело бросили в море), 14-летний Оге Телле, убежал (он, уже седой, и рассказывает про события в документальном фильме). Антифашисты застрелили Герхарда Бернса и Хенри Бертрама.
Телеграфист Лауриц, его жена Марта и его сын Оге были арестованы вместе со многими другими телевогцами, которые плавали в Англию. Один из источников говорит что это были отцы девочек и мальчиков, бежавших в Англию.
В Гестапо всех Телле пытали, Марта несколько раз теряла сознание. Впоследствии врач помог Марте попасть не в лагерь, а в психиатрическую клинику (это предложение может быть ошибкой, но мне кажется, что именно так говорили в фильме).
Лауриц и другие взрослые мужчины были отправлены в Grini. Оге был первым 15-летним заключенным в Bergen Kretsfengsel. Чере год Оге перевели из Telavågleiren в Framnes в Norheimsund.
Горожане думали, что опасность миновала.
27 Апреля 1942 года гестаповцы обнаружили в Телевоге арсенал и арестовали Josef Øvretveit og Karl Nipen.
30 апреля 1942 года все оставшиеся телевогские мужчины старше 16 и младше 60 лет были арестованы и заперты в сарае. Люди ожидали смерти. Reichskommisar Josef Terboven приехал, чтобы наблюдать за уничтожением деревни. Жители должны были стоять и смотреть как взрывают их дома. После этого всех мужчин перевезли в Берген в Sandviken skole.
18 мужчин казнили в этот же день в Тандуме в качестве “искупительной жертвы”:
1 мая 1942 года немцы арестовали женщин, детей и стариков. Им сказали собраться в течение часа и взять вещи, которые они смогут нести. Старшей женщине было 93 года и ее несли на носилках, младшему ребенку несколько месяцев, 11 человек были серьезно больны. Их два часа везли на трех катерах до Бергена. Затем Røde Kors заботился о пленниках в Storetveit skole. Положение пленников было не такое мучительное, как у пленных солдат, но всё равно они очень страдали.
Селение Телевог было стерто с лица земли. Дома взорваны, церковь разрушена, животные убиты и увезены, лодки утоплены или увезены, район стал закрытым до конца войны.
В мае 1942 года 72 мужчины были перевезены в концентрационный лагерь Заксенхаузен рядом с городом Ораниенбург в Германии. Число не вернувшихся оттуда – 31. Они умерли от болезней, ужасных условий жизни, от тяжелой работы и от голода.
Через месяц матерей и детей в возрасте до шести лет перевели во Framnes. Дети старше 6 лет содержались отдельно и готовились для усыновления коллаборационистами. Дети заболели скарлатиной и дифтерией, немцы испугались эпидемии и детский рейс отменили, детей вернули матерям в середине августа 1942 года.
Женщинам, содержащимся в лагере, почтальон приносил письма о гибели мужей. Поэтому почтальна боялись.
Матери, дети и старики содержались в лагере в Хардангере и благодаря этому спаслись и были выпущены немцами 17 мая 1944 года.
Бывшие пленники спросили, что им теперь делать. Немцы ответили – идите куда угодно, кроме Телевога. Люди поехали к друзьям, родственникам, многих приютили ранее незнакомые семьи. Многие жили в Бергене.
Framnes, перед отъездом в мае 1944 года источник
Оставшиеся в живых мужчины вернулись домой в августе 1945 года.
Это знамя Арне Арнесен, Педер Танебю и Торбьерн Овструн пошили из штор эсесовцев Дахау. 17 мая 1945 года Дахау был освобожден американскими войсками. Два жителя Телевога погибли в Дахау.
Лагерный номер одного из выживших жителей:
Отстроить Телевог заново было делом чести для норвежцев. Четыре года они восстанавливали своё поселение. Пленные немцы работали на стройке. Главный архитектор восстановительной комиссии предлагал создать новый, современный посёлок, чтобы всё было одинаково, “красиво”. Жители деревни отвергли все планы и каждый дом согласовывался индивидуально с будущими жильцами. Дома восстановили на фундаментах сожженных или взорванных домов.
В музее экспонируется свадебная корона, крестильная рубашечка маленького ребенка (некоторые дети родились после того, как мужчины были арестованы, есть фотография женщин с этими новорожденными детьми), серебряные столовые приборы, которые спрятал 12-летний Мортен и которые теперь снова принадлежат вернувшейся семье. Можно купить серебряную ложечку-копию.
Это стенка лодки, на которой люди 40 часов плыли сторону свободной страны:
Табличка на лодке с синей полоской на борту:
“Расстояние между Телевогом и Лервиком (база Shetland bus в Шотландии) 186,8 морских миль, 1 морская миля 1852 метра. При скорости 5 узлов дорога занимает 40 часов.”
Группа Shetland Bus работала с 1941 года до 8 мая 1945 года и плавала от Shetland (Scotland) до оккупированной Норвегии. У них были рыбацкие лодки и три субмарины – Vigra, Hessa and Hitra. Чаще они плавали зимой и в темноте. Shetland Bus было несколько связных на берегу, наиболее известны люди из Телевога. Есть памятник Shetland Bus в Алесунде.
Leif Andreas Larsen (popularly known as Shetland Larsen) – на фотографии внизу он крайний справа – совершил 52 плавания в Норвегию, и получил больше всего наград из всех офицеров Второй мировой. (most highly-decorated Allied naval officer of the Second World War)
Капитанские вещи:
Вот книга, которую мы переводили для того, чтобы написать этот текст.
В музее продается несколько десятков исторических книг про войну. Есть и книги для детей.
Вот рисованная история про Холокост в Норвегии.
История, которая начинается с 1933 года, с прихода Гитлера к власти. Вторая дата на линейке: 1 сентября 1939 года, с оккупации Чехословакии. Конец войны – 8 мая 1945 года. СССР упоминается в линейке, на которой 18 ключевых моментов войны, три раза. Детская книга полна фактов, о которых я раньше никогда нигде ничего не читала. Ничего похожего на восхваляющий СССР рассказ, которым нас гипнотизировали в школе. Описывается ситуация во многих странах мира.
История Астрид, которой было 6 лет, когда началась война в Норвегии:
Советский писатель Геннадий Фиш приезжал в Телевог и говорил с людьми. Его заметки составили книгу “Норвегия рядом” (1963). Геннадий Фиш не такое имя, которому можно верить на 100% и история, которую он записал, лишь в общих чертах похожа на музейную, но прочитать ее интересно.
— Вам туда, — говорит кельнерша в белом передничке и показывает дорогу вниз, где у самого залива, на каменной пристани-причале, около которой на легкой волне покачивается мотобот, высится двухэтажный дом. Фундаментом ему служит высокая скала, прямой стеной встающая над каменным пирсом.
В этом доме и живет семья Теле. То ли их фамилией названо местечко, то ли именем местечка окрестили эту семью старожилов.
Старая, но еще очень живая, подвижная Марта Теле, ей семьдесят четыре года, поставив на стол кофе, охотно и подробно рассказывает о событиях, которые сделали название этого рыбачьего поселка символом стойкости.
— Да, мы не могли примириться с ними, — говорит она. — Трое моих сыновей — ведь у нас с Лауритсом десять детей — бежали на рыболовецкой шхуне в Англию, чтобы примкнуть к войскам короля…
Лауритсу Теле на днях стукнет восемьдесят семь лет. Силясь привстать с глубокого кресла, он начинает перечислять имена детей. Но жена машет рукой — не мешай, мол, — и продолжает рассказ:
— Долгое время у нас в доме скрывалось двое парней из Бергена, перед тем как бежать в Англию. Лауритс нашел им местечко на мотоботе, и они уехали туда, куда уже раньше бежали трое наших сыновей. Их у нас всего было семеро, дочерей — три. За теми парнями появились другие… И снова Лауритс отыскивал для них место на мотоботах.
И старик кивает головой в такт рассказу жены.
— …Это было очень опасное дело, но нетрудное, потому что все в Телевоге были единодушны. Каждому хотелось что-нибудь сделать, — говорит он.
— Однажды зимой проскочил к нам ночью мотобот из Англии. Мы ведь на самом краю поселка… Попросили нас принять посыльных и оружие… Муж, — она снова показала на кресло, где сидел Лауритс, — пошел посоветоваться с другими рыбаками… И все поддержали его… После этого к нам стали приходить по ночам связные из Англии. Все это были норвежцы. На чердаке нашем прятали и оружие, которое они привозили. Потом его забирали верные люди.
— И так продолжалось полтора года, — удалось наконец вставить Лауритсу.
— И однажды… — продолжает Марта.
— Двадцать шестого апреля 1942 года, — уточняет Лауритс и снова замолкает.
— У нас на чердаке тогда скрывались двое. Я с дочкой была на кухне. Она сидела с ребенком на коленях… С внучкой моей… И вдруг я услышала шум на чердаке. В дом ворвались гестаповцы. Один из них встретил в дверях Лауритса и ударом сбил с ног. Немцы непрерывно стреляли внутрь дома… а парни отчаянно отстреливались. Перестрелка продолжалась с час… не меньше. Потом стало тихо. Когда пришли немцы, на чердаке с парнями был и Оге — мой младший… Пятнадцатилетний. Когда немцы ушли звонить по телефону, Оге как-то удалось незаметно спуститься вниз.
«Один из наших застрелен, — сказал он. — А на лестнице лежит убитый немец… Второй наш тяжело ранен…»
Раненого схватили, вылечили, послали в Грини и там расстреляли.
— Мы видели его имя там, на обелиске, — напомнил мне Мартин.
— Старшего сына, Ларса, взяли заложником в Грини. И его тоже там расстреляли. Осталось шестеро детей. А младшего, Оге, послали в концлагерь, где были русские, — в Ульвен…
— Убитый немец был сам шеф гестапо в Бергене — Беренц. И гитлеровцы решили отомстить, да так, чтобы небу стало жарко!.. — говорит Иенденшоу.
— В тот же день арестовали всю нашу семью. Я сидела в тюрьме много месяцев. Меня пытали. «Положите руки на стол», — говорил следователь и затем кнутом бил. «Где другие твои сыновья?» — «Не знаю, они уехали от меня давно». — «Вот палка. Она из норвежского дерева… Не скажешь — я изобью тебя». Избили меня, потом бросили в камеру. Не давали ни питья, ни еды. Несколько картофелин за неделю. Сколько пришлось перетерпеть. Я даже и думать не могла, что сумею столько выдержать!.. Они и Лауритса пытали…
— «Где радиопередатчик?» — сказал старик, передразнивая следователя. «Нет у меня его!» Его у меня и в самом деле не было… Тогда они повалили меня на ковер… (уже тогда старику было шестьдесят девять, — быстро высчитываю я). Трое держали. А четвертый бил резиновой палкой… Это был сам Кестинг, заместитель шефа гестапо… Я и по сей день чувствую боль! — Старик поднялся с кресла… и стал заворачивать рубаху на спине, чтобы показать рубцы… — Немцы думали, что моя жена главарь организации, и поэтому держали в одиночке… Но норвежские врачи, желая спасти ей жизнь, настояли, чтобы Марту отправили в «Бален»…
— Больница для умалишенных… — пояснил привезший нас констебль. — Если бы не это, ей бы не выжить!
— В тот день, когда нас забрали, Иохансен ходил по Телевогу и грозился всех расстрелять!.. — продолжала рассказ Марта Теле.
Этот Иохансен служил в бергенской полиции и помогал немцам. Он с ними и пришел в Телевог. Всего двое таких оказалось в бергенской полиции. После освобождения их судили и приговорили к девятнадцати годам. Но через пять лет они вышли. А Иохансен, о котором говорит госпожа Теле, служит портье в гостинице «Розенкранц»! — возмущается полицейский. — И ничего с ним не поделаешь!..
— Это у нас называется гуманизм, — усмехнулся Иенденшоу.
— Послушайте, лицо мне ваше знакомо. Вы не из Ставангера? — вдруг спросила Марта.
— Да, я из Ставангера, — отвечает Наг.
— У меня там невестка, — оживилась госпожа Теле и начала что-то быстро рассказывать Мартину.
— Мартин, переведи, пожалуйста!
— Да так, разные мелочи, неважно… — отмахнулся Мартин.
Какая жалость, что я не знаю языка! Я чувствовал, что разговор старухи наполнен подробностями, которые так интересны мне. Мартин же длинную тираду ее превращал в одну строку.
— Это неважно, разные истории про родственников… Так мы никогда отсюда и не уедем, — сказал он. — Про семью невестки.
Марта Теле продолжала рассказывать и про того сына, которого расстреляли, и про сына, который погиб на корабле королевского флота, и про того, который работает здесь же, в этом же доме, на телефонном коммутаторе и в телеграфной конторе…
Раньше, целых тридцать четыре года, она сама подрабатывала на этом коммутаторе и отправляла телеграммы. Их было мало, и должность считалась нештатной. Поэтому она не получает пенсии.
Четвертый сын ее в Телевоге, служит на маяке.
— Вот там!
В окно виден был далекий узкий залив, и каменные стены обрывистых берегов, и три примостившихся на скалах островерхих дощатых некрашеных сарая — склад для сетей, снастей и улова. За выступом скалы поблескивали на солнце фары маяка.
Пятый сын тоже смотритель маяка, но на юге у Ставангера…
Про семью его жены и рассказывала Мартину старая Теле.
Третья дочь, Элизабет, замужем тоже за смотрителем маяка — на севере, у Тронхейма.
Что же касается шестого сына, Оге, то он работает на судостроительной верфи в Бергене, а седьмой, Харальд, — вот он!
Из окна видно было, как пришвартовывается к пристани рыбачий бот. Из него выходит молодой еще рыбак в зюйдвестке, несмотря на ясный день. Мало ли что может случиться в море…
Харальд, единственный из сыновей, пошел по стопам отца — стал рыбаком. Ему было всего семь лет, когда пришли немцы. Но он разделил судьбу своих односельчан. Всех взрослых мужчин от шестнадцати до шестидесяти пяти лет — 71 человек — отправили в концлагерь, сначала в Грини, а затем в Германию в Заксенгаузен. 31 из них нашли там свою могилу. Остальных 268 жителей Телевога — женщин, детей и пожилых старше шестидесяти пяти лет (исключение было сделано лишь для Лауритса) — отправили на материк, в местечко Фрамнес, и интернировали там до конца войны.
Телевог был сравнен с землей.
……
Он рассказывает, что правительство ФРГ недавно ассигновало несколько миллионов марок для выплаты компенсаций норвежцам, которые пострадали от репрессий гестапо. Этой подачкой они хотели отмежеваться от Гитлера, показать свою непричастность к нему. Узнав об этом, жители Телевога обратились в управление по распределению ассигнованных сумм и получили ответ, что, видите ли, интернирование во Фрамнесе не носило характера «политического заключения». Значит, ни Марта Теле, ни Лауритс, ни все остальные телевогцы не имеют права на «компенсационные» марки.
Несколько фотографий, сделанных по дороге к Nordsjøfartmuseet:
Чем ближе к океану, тем окрестности больше похожи на Исландию. Всё меньше высота деревьев, скалы, поросшие мхом.
Если бы не сильный ветер и дождь, который всё вокруг превращал в картины импрессионистов, вы бы увидели живописное норвежское побережье, крепкие хозяйства, уютные дома, сады, альпийские горки.
Единственное, что портит виды – множество вышек и проводов. Частая проблема в нашей местности.
Интересная форма дороги:
Когда мы доехали до музея, дождь стих. Но ветер был очень сильный, машина раскачивалась.
Скалы, окружающие музей, выглядят так:
Норвежское движение сопротивления
История Норвегии во время 2-й мировой