перепост из жж 
julia_173 [авг. 29, 2014|06:14 pm] оригинал записи
На днях в местном лесопарке, где постоянно прогуливаются родители с детьми, хозяева собак с питомцами, парочки за ручку, посреди солнечного погожего дня мужчина напал на совершавшую пробежку девушку пятнадцати лет. Неожиданно выскочил из-за дерева и попытался стащить ее с дорожки за деревья. Девочка оказалась не промах, отбилась, убежала и немедленно позвонила в полицию. Выступила в газете с осуждением спекуляций вокруг того, что наверняка мужчина был иностранцем, например беженцем, и призвала людей, в том числе женщин, продолжать вести себя так, как они считают нужным, а не прятаться по безопасным квартирам. Бесконечно ее уважаю. Преступника не нашли, а в СМИ и социальных медиа снова старые, как само человечество, дебаты.
Нет, высказываний про “самадуравиновата” практически нет, в политкорректном норвежском обществе такое почти никогда не проходит, но “Девочки, все же будьте осторожны и думайте, когда куда-то собираетесь” по-моему ничуть не лучше. Подразумeвается, что девочки не думают, то есть, дуры. Или думают, но все равно делают опасное. То есть, дуры. По сути “девочки, думайте” – это оно самое “самидурывиноваты”, только под камуфляжем политкорректных формулировок. Взгляд на женщину как на законную добычу. Декриминализация нападения на женщину, возложение ответственности на нее. Принятие криминального элемента как данности, неизменной константы. Преступник оказывается не асоциальным элеметом, а полноправным участником социума, чуть ли не выполняющим полезную функцию. Общество, в котором опасный для женщин элемет легализирован, должно считаться враждебным по отношению к женщинам, самой многочисленной и, кстати, совершенно незаменимой группе, следовательно, суицидальным обществом.
Смею утверждать, что такое положение дел действительно касается исключительно женщин. Если мужчина идет один и его грабят или избивают, никто не поднимает дебат на тему “самдураквиноват”, дескать, нечего поздно ходить в одиночку. Вина возлагается на преступника и право человека на защищенность и свободу передвижения никто не подвергает сомнению. Когда дело касается женщин, особенно молодых девушек, общество по умолчанию лишает их свободы в некоторых пунктах, и при попытках вести себя как свободный человек, снимает с себя обязанность защищать этого человека, потому что человек женского пола в глазах общества, позиционирующего себя обществом равноправия и всеобщего благополучия, не имеет правa на свободу в той же степени, что и человек мужского пола.
То есть, преступник-насильник женщин в глазах общества легализируется и является чуть ли не орудием возмездия за “правонарушение” женщин. Поскольку либерально-патриархальное общество не в состоянии предоставить четких “правил”, при соблюдении которых женщина не может быть обвинена в агрессии против себя, то на самом деле у женщин нет никаких реальных возможностей защититься от обвинений в случае нападения, образуется заколдованный круг. Легализированная агрессия против женщин все более укрепляется в обществе, женщина все более ограничивается в свободе быть собой, а попытки быть просто человеком, собой, воспринимаются как все более экстварагантные, притом, что даже современные женские модели поведения более чем умеренны и малочисленны по сравнению с мужскими моделями поведения.
Самое интересное, что одновременно с этим, именно в соответствии с либерально-патриархальной двойной моралью, некоторые в условиях легализации сексуально окрашенной агрессии против женщин “опасные” модели поведения буквально навязываются женщине. То же требование сексапильности. У общества есть стандарт приемлемой женской внешности, несоответствие которому вызывает негативную реакцию, издевательства и скидывание женщины со счетов. Если хотите пример – Валерия Новодворская. Поскольку ее внешность не соответствовала стандартам “приличия”, считаться с ее мнением не представлялось нужным, ее воспринимали как клоуна, т.е., дальше восприятия и критики внешности дело вообще в большинстве случаев не заходило.
Т.е., получается, что “женщина должна” быть сексуально привлекательна и соответствовать некоему стандарту извне, чтобы ее услышали и воспринимали всерьез, и одновременно с этим “женщина должна” не быть настолько сексуально привлекательна, чтобы стать добычей. Чтобы быть востребованной, но в безопасности, она вынуждена балансировать между этими двумя “женщина должна” на исчезающе малом пространстве. Современная женщина вынуждена на свой страх и риск расширять это пространство за счет обоих “долгов”. Эта позиция и есть феминизм, отнюдь не экстравагантное, а необходимое, вынужденное мировоззрение. Необходимое, кстати, не только для самих женщин, а для восстановления баланса всего общества.
Что в данный момент совершенно необходимо делать? Ограничивать вмешательство общества в личную жизнь женщины, ограничивать диктат стандартов внешности и поведения. Требовать от общества криминализации и нейтрализации враждебных и опасных для самой большой группы общества элементов. От этого выиграют все, не только женщины, потому что женоненавистническое общество суицидально, обречено на вырождение, тому много примеров в истории и современном мире, та же дисбалансированная Европа времен охоты на ведьм или современный “мальчиковый” Китай, где гендерная ситуация становится все хуже и хуже. Или некоторые практики в арабских эмиратах, когда мужчины легально женятся на дошкольницах, убивают их как личностей, потому что пятилетка, получившая сексуальный опыт со взрослым мужчиной, убита. Tой личности, которой она могла бы стать, нет и никогда не будет.
Если вы думаете, что я преувеличиваю и драматизирую, дескать, в наших умеренных странах все не так страшно, как на востоке и в средневековой Европе, вот вам конкретный пример. 14 лет назад Норвегию потрясло ужасное происшествие. Двое взрослых парней, 18 и кажется 20 лет шли себе и разговаривали в обычной норвежской полусельской местности, в спальном районе Кристиансанда. Увидели двух девочек, 10 и 8 лет, напали, изнасиловали и убили. То есть, если бы девочек там не было, парни бы и дальше шли и разговривали. А тут случай подвернулся, и они им воспользовались.
Конечно ЧП. Такое в Норвегии случается не каждый день, нe каждый год и не каждое десятилетие. Потому и потрясло. Но. Последующие дебаты у многих выбили почву из под ног. Потому что выплыли такие замшелые мнения, которых никак не ожидаешь встретить в современной цивилизованной стране с функционирующей правовой системой и сводом законов. Не говорю даже о нравственной традиции. И речь, к сожалению, не только о норвежском обществе. Насколько мне известно, в постсоветском пространстве ситуация с реальными правами женщин, их безопасностью и восприятием их места в обществе намного хуже.
В каком-то обсуждении моральных норм в русском интернете я про случай в Кристиансанде тогда рассказала, и знаете, какова была реакция большинства? “Поделом родителям”. Не “Боже, что же у этих людей в головах делалось, когда они спонтанно жестоко надругались над малышами и убили по первому подвернувшемуся случаю?”, а вот так. Опять не преступники виноваты. Ну ладно, даже возьмем за рабочую гипотезу, что родители оплошали. Хотя я категорически против такой постановки вопроса. Для того, чтобы привязывать к ноге детей или юных девиц, надо признать, что общество насквозь криминализировано и несвободно. Признает онo это? Нет, ему нравится называть себя современным, демократичным, свободным, правовым. Но смещение вины с преступников, распределение ее на более широкую группу людей делает ситуацию более размытой, сложной. А никакой сложности нет. Бандит, то есть человек с нарушенными психикой и моральными устоями, потенциально опасный, подлежащий изоляции для работы по исправлению, продукт некоего сбоя в обществе, намечает жертву и совершает преступление. Перекладывать часть его вины на невинных людей – само по себе преступление, по-моему, против здоровья общества. Пример со зверски убитыми девочками может показаться оффтопом по отношению к женскому вопросу, дескать, это скорее к вопросу о педофилии. Да – но нет. Вот я сейчас это пишу, а в новостях по телеканалу CNN параллельно передают статистику о сексуальной агрессии против детей. Согласно беспристрастной статистике, большинство педофилов-насильников – мужчины, а большинство детей, жертв сексуального насилия – девочки. То есть они вдвойне бесправны и уязвимы – дети, особы женского пола. Вдвойне законная добыча.
На словах, в новостях и в документированных дебатах люди еще как-то фильтруют слова, выбирают осторожные, округлые формулировки. А на деле что происходит? Один человек, цивилизованный, культурный, начитанный, с восточными (христианскими, чтобы уж совсем не оставить зазоров для ненужных уводящих в сторону инсинуаций) корнями, вообще сказал о случае в Кристиансанде, что в культуре его предков эти девочки были бы действительно законной добычей. И что родители действительно главные виновные в смерти дочерей, зачем отпустили гулять одних возле дома? И с ним охотно согласились люди без этих самых восточных корней, современные жители России и Украины. Понимаете? До сих пор живем по средневековым законам гор: хватай все что “плохо лежит” и поступай с ним по своему усмотрению. Параллельно правовой системе в обществе негласно, но активно действует альтернативная архаическая система законов джунглей, то есть, по сути дела, ханженство, двойной стандарт. Пора это признать, а не бездумно называть себя цивилизованным обществом. Хочется быть таковым? Hадо признать, что для этого придется многое менять. В первую очередь в головах. Потому что так, как оно сейчас – до сих пор во многом по первобытным законам джунглей и гор. Тут одним представителям закона не справиться. Их – меньшинство.