Желающим отдохнуть от активизма не следует ехать в Копенгаген. Общественная дискуссия про этику, экологию и социальную ответственность ведется в Копенгагене на каждом углу, а в Национальном музее проходит выставка “Мех – жизнь или смерть”.
Хотя плакаты анонсировали тему “А как же северные народы?”, уровень на котором задавался примитивный вопрос, был далеко не маргинальный. 
Первое, что видели посетители выставки – шуба, за которой скрывалась маленькая клетка. 
Одного взгляда на эту клетку было достаточно для того, чтобы понять, почему мех – это аморально. 
Вдоль дороги к выставочному залу стояли манекены в шубах и шапках. 
При входе в зал сидел манекен-зоозащитник в шерстяной (я проверила) шапке. 
Напротив лежали листовки местных зоозащитников. И книги меховщиков.
Темы листовок (общий смысл, на датском звучит несколько иначе) – “Помоги животным – присоединись к нашей организации Защита животных (Dyrenes Beskyttelse, like) сегодня”, “Детский клуб любителей животных ” (Dyrenes kids club), “Что скрывается за фасадом меховой индустрии” (заказать журнал бесплатно).
Мы с Игорем делали переводы материалов выставки с датского и английского текстов, в случае существенных различий отдавая предпочтение датскому варианту. Если вы хотите использовать материалы из этого репортажа для работы, проверяйте факты. Заранее благодарим за дополнения и исправления: Lubava@hippy.ru
В журнале датского общества охраны прав животных Anima (like) есть статья “Мех это не экологично”: “Несмотря на то, что мех рекламируется как натуральный продукт, в реальности меховая промышленность очень сильно загрязняет окружающую среду. В 2003 году отходы всех норковых ферм Дании были сопоставимы с отходами жизнедеятельности 500 000 человек… Управления по делам потребителей (Forbrukermyndigheter) Великобритании, Нидерландов, Финляндии, Италии и Дании запретили меховой индустрии позиционировать мех как экологический продукт. ” Из-за того, что норок кормят мясом и отходами рыбного производства, они выделяют большое количество аммиака… При дублении используются настолько сильные химикаты, что они (формальдегид; хром; фенолы (сильные канцерогены, аллергены, вещества, представляющие опасность для беременных женщин)) обнаруживаются в мехе, который продается в магазине”.
Синий лозунг над картинкой: “Норка – животное, которое является наиболее вредным для экологии одомашненных животным в Дании.” Справа: “Норки производят в три раза больше аммиака, чем свиньи.” (примечание – мы полагаем, что имеются ввиду все норки против всех свиней)
Одна из статей зоозащитного журнала, “Запрет меховой индустрии”, иллюстрирована картой Европы. Показано, что в Великобритании, Нидерландах, Германии, Швейцарии, Австрии, Словении, Хорватии, Боснии-Генцеговине, Сербии, Болгарии звероводство запрещено, в Дании и Швеции существует частичный запрет (запрещены норки, разрешены лисы), в Норвегии, Италии, Ирландии, Бельгии, Люксембурге, Эстонии и Польше проходят дебаты. 
“Дания является одним из самых крупных мировых производителей меха. Тем не менее мы ввели частичный запрет на звероводство. Англия была первой страной, которая в 2000 году запретила меховую индустрию. Многие считают, что убивать животных только ради меха неэтично – тем более, что существует очень много альтернатив. В 2009 году парламентом Дании (folketinget) запрещены лисьи фермы, потому что лисы не могут жить в маленьких клетках, постепенно этот запрет входит в силу. Норковые фермы имеют те же проблемы, что и лисьи фермы.” 
Из статьи о условиях содержания животных в Китае. “Китай является самым крупным производителем меха в мире. Большинство меховых вещей поступает в магазины Дании из Китая. Собачий и кошачий мех запрещен в Европе. Но в Азии процветает производство этого меха, он продается в Данию под фальшивыми наименованиями, под видом кроликов, азиатского волка, gou-pee. Особенно часто такой мех идет на детские игрушки и мелкие вещи. В Китае содержание животных законодательно не регулируется, поэтому фермеры сами решают, какие методы выращивания и убийства животных использовать. Нет никаких требований к обезболиванию при сдирании меха. Животные, с которых сдирают шкуру, находятся в сознании и испытывают огромную боль.” 
Иллюстрация к статье о меховых фермах. Лису достают из клетки с помощью приспособления №1. Электрод №2 вставляют в задний проход, электрод №3 вставляют в рот, после чего включают ток (источник электричества №4). Картинка называется “Так умирает лиса, выращенная в клетке”.
Концепция выставки – различные мнения про одежду из меха и кожи. К плакатным северным народам, таким образом, добавилась борьба за свободу слова. Многие люди по-прежнему считают, что насильники имеют право на высказывание. Не всем можно предоставлять площадку и не со всеми надо солидаризироваться. Невозможно представить себе дискуссионную выставку под названием “Аушвиц – жизнь или смерть”, где предлагалось бы сделать селфи в нарукавной повязке со свастикой, среди фотографий с газовыми камерами лежали бы мемуары нацистов, а в холле продавались бы предметы, изготовленные из тел погибших. Нет двух мнений про Аушвиц, нет двух мнений про меховую индустрию. Есть жертвы и палачи. 
В зале установили фотостенды с высказываниями известных людей и телеэкраны, на которых показывали видеоинтервью, посетителям предлагалась примерить одежду из искусственного или натурального меха, древней этнической моде противопоставлялась современная, двум нечитаемым антимеховым баннерам ничего не противопоставлялось. В ряду этнической одежды выставлялись несколько чучел животных, а в самом конце экспозиции рядом с чучелами норки и лисицы располагались манекены в соответствующих шубах с указанием числа загубленных зверьков.
Николине Лив Андерсен, модный дизайнер: “Мех это невероятный и вдохновляющий материал, но нельзя забывать, что животные должны иметь достойную жизнь.” 
Ida Auken – чрезывычайно известный и популярный датский леворадикальный политик, член парламента (шутка переводится неудачно): “Я раздобыла накидку, которая никогда не видела животных, потому что это искусственный мех…. Несмотря на то, что существует много производителей меха, это показывает, что если человеку не нравится использовать натуральный мех, у него есть альтернатива.” 
Датский модельер Трине Васкерхаус: “Нельзя оправдать выращивание животных только ради меха, но если мех является вторичным продуктом, то это рационально и экологично”.
Немецкий модельер Карл Лагерфельд: “В мясоедческом мире, где мы используем кожу для производства обуви, одежды и даже сумок, разговор о мехе это смешно”.
Надпись на плакате: “С 2006 года экспорт тюленьих шкур упал с 60 миллионов до 6 миллионов (датских) крон.”
Bjarne Nigaard, гендиректор Bæredygtigt Landbrug (Устойчивое землепользование): “Меховая индустрия есть устойчивое животноводство в Дании, так как используется все животное. Животных кормят остатками человеческой пищи, а когда с норок сдирают шкуру, из остального мы делаем биодизельное топливо”.
Надпись на транспаранте Альянса зоозащитников: “Лучше быть голым, чем носить мех” . Справа полярник Ono Fleischer: “Когда мы совершали путешествовали по Аляске и Канаде, то не могли обойтись без меха”
“Ты за мех?” 
Стелла МакКартни, модельер этичной одежды, дочь Пола МакКартни, кампания одной из крупнейших зоозощитных организаций в мире PETA “Когда человек думает, что приходится переносить животным, мех перестает быть модным.”
Jokeren, датский рэпер: “Существуют очень большие разногласия и предубеждения насчет меха. По моему мнению это базируется на неверной информации и невежестве. Очень сложно говорить с людьми всерьез, если они одеты в кожаную обувь, едят яйца и бекон и возмущаются.”
Певица Сис Бьерре: “Я отношусь к меху так же, как отношусь к мясу. Это не для меня. Мне потребовалось 25 лет, чтобы прийти к этому убеждению. Я радуюсь каждый день с тех пор, как я приняла это решение.” 
Топ-модель Helena Christensen (не можем дословно перевести ни текст с плаката, ни полную цитату, в скобках наша версия смысла высказывания ”Jeg synes, vi skylder dyrene og vores egen samvittighed i det mindste at sætte os ind i de bestialske detaljer, der er omkring pelsavl, da ingen med hjerne og hjerte på rette sted må synes, at det er en dødssyg pels værd, at lade disse stakkels dyr gennemgå et så trøstesløst livsforløb efterfulgt af en så uhyggelig slutning.”). Примерно следующее она говорит “Мы виноваты перед животными в (существовании) чудовищного (конвейера) меховой индустрии. Никто из тех, у кого сердце в правильном месте, не может не замечать, что убийство животных – плохо, и что (для получения шубы) животные (должны выносить невероятно жуткие условия жизни и чудовищную смерть).”
Видеокадр с акции зоозащитников:
Элла Мария Бисшоп-Ларсен, президент Датского Общества Защиты Природы: “В 21 веке мех – это не вопрос жизни и смерти. Уважение к животным должно быть более высоким приоритетом, чем желание получить мех и животные не должны страдать.”
Яра Бразил из Партии Природы: “Все животные когда-нибудь умирают и это хорошо, если мы можем использовать все их части.” 
“Инуитская культура базируется на том, что люди и природа не разделимы. Наша традиционная охота на тюленей есть (устойчива/рациональна).”
Слева: “Вообще не зная ничего про жизненный цикл животных “зоозащитники” выпустили норок с ферм в дикую природу. Это невозможно глупо. Большинство из животных умрут, потому что они не умеют находить себе пищу, а те, что выживут, нанесут непоправимый ущерб природе.” Справа дама из датского отделения WWF: “Охота гренландцев на тюленей обоснована (устойчива) и является темой, которую я могу поддержать. Если мы позволим эмоциям управлять нами, это сделает нас менее эффективными. Мы принесем большую пользу как организация, если сфокусируемся на животных которым грозит исчезновение. 
В центре петовский плакат из кампании “Ink, not mink“. Обнаженные звёзды с татуировками призывали отказаться от мехов, говорили, что боль от нанесения татуировок не может сравниться с тем, что переживают животные. На мой взгляд кампания весьма сомнительна, так как противоречит идеям феминисткого и даже самого веганского движения – использует стандарты порнокультуры и пропагандирует аутоагрессию. Но PETA это некогда радикальная организация, в наши дни PETA серьезно отстает идеологически.
Одежда из полимеров.
Натуральный мех. 
Не знаю уж, с каким намерением – за или против меховой индустрии – устанавливали эти примеры т.н. модной одежды из натурального меха.
Пространство меховой индустрии, где демонстрировались орудия убийства, было отгорожено от пространства моды.
“Человечество выращивало животных тысячелетиями. Некоторые из животных, такие как норки или лисы, жили в полной неволе. Первые фермы в США и Канаде возникли в конце 19 века. Первые меховые фермы в Дании возникли в 1928 году. Сегодня в Дании 1450 норковых ферм в Дании. Меховая индустрия один из крупных датских экспортеров. Меховые фермы стали причиной серьезных дебатов в Европе. Некоторые страны ввели полный или частичный запрет на выращивание пушных животных.” 
График – добыча норковых шкурок в мире (выше) и в Дании (ниже)
Это еще одно перечисление стран где идет дискуссия о мехе, которое интересно тем, что около страны указан год запрета. Справа налево: тотальный запрет, частичный запрет, суровые ограничения, идущие дебаты.
Далее – стенд, посвященный оленеводству. Рассказывается о том, что стадо само находило себе еду, саамы и аборигены Сибири сгоняли стадо вместе только когда надо было доить олених, а также когда были нужны шкуры и мясо.
“Лассо из нейлона для ловли оленей. Используется когда оленей надо доить, ставить метки на уши, продавать или убивать. Кируна, Лапландия, 1982 год.” 
“Нож для забивания оленей. Куплен за пол литра водки у сибирского аборигена в 1929 году frk. E. G. Lindgress.
”
“Саамская уздечка для оленят из северной Швеции, 1935 год. Молоко являлось важным ресурсом для саамов, поэтому они регулировали потребление молока оленятами. Ушные бирки для оленей.” 
“Первые европейцы были охотниками и собирателями. Охотники использовали различные ловушки для поимки меховых животных. Сегодня большинство охотников во всем мире используют ружья. Но использование огнестрельного оружия для охоты – сравнительно новая вещь. До ружей использовались ловушки и луки со стрелами. Отношение к тому, как мы должны относиться к животным, постепенно менялось, так же, как и взгляды на то, какие методы охоты являются этичными. В Дании вся охота регулируется законом. Разрешено отстреливать животных и ставить некоторые виды ловушек. Но охотники не могут использовать методы охоты, которые вызывают страдания животных. Ранее охота была привилегией короля и аристократов, сегодня каждый может охотится купив лицензию на дичь.”
Орудия для охоты на тюленей, капканы для лисиц.
“Инуиты должны были выказывать уважение к животным во время и после охоты или же они отказывались от охоты. Важно было одеть специальную одежду, провести ритуалы подготовки, (поить?) животное после лова, использовать все части животного.” “Длинный узкий конус в центре – это гренландская копьеметалка, рядом – охотничий нож, декорированный фигурами морских животных. Все эти предметы можно использовать для морской охоты с кайяка. Емкость для сбора тюленьего жира, который был важен для питания, отопления, освещения. Сидение для каяка, которое декорировано тюленьими фигурами.” 
“Большая декорированная бадья, в которой растапливали лед. Вода была нужна потому, что питание жиром и мясом вызывало сильную жажду. Ритуальная вода также предлагалась(??) забитым (??) морским животным, так как животные должны были получать такое же уважение, как и другие гости 
дома.”
“Было много способов охоты на животных в Арктике. Животных убивали стрелами, гарпунами или ружьями с воды, земли или льда. Кайякеры охотились на тюленя с помощью гарпуна. Если стрелок был меток, животное умирало быстро. На лис охотились с помощью каменных капканов. Судьба лисы зависела от того, попалась ли она за ногу или за шею. Она или умирала быстро, или долго замерзала.
”
“На оленей и морских животных в наши дни охотятся с огнестрельным оружием. С гарпунами уже не охотятся. В некоторых областях Гренландии используют капканы на лис. Сейчас охотятся ради шкур, сала и мяса.
”
“
Три женщины выскабливают шкуру у Great Whale River на Лабрадоре.”
“Фотография инуитской девушки, которая тянет кожу для ее размягчения. Фото из канадской экспедиции 1921-24 года.
”
“Кость зубра (Aurochs) с пятью человеческими фигурами. Возможно это старейшее изображение людей, одетых в кожу. Найдено в западной Зеландии (Дания). 8000 до нашей эры. Шапка из ткани, имитирующая мех. Для получения такого эффекта надо было затратить очень много времени. Подобная шапка была важным статусным символом в Бронзовом веке. Из могилы мужчины, похороненного в 1389 до нашей эры в Гулдхое, в Южной Ютландии.”
“Накидка из овечьей шкуры, сшитая из 7 больших и 12 маленьких кусочков, расположенных симметрично. Найдена в могиле мужчины, железный век, примерно 365-111 год до нашей эры. Слева от накидки шила, которыми проделывали дырки для того, чтобы шов был ровным. 6000 до нашей эры.”
“В современном мире использование меха – вопрос личного выбора. Некоторые думают, что мех символизирует элегантность и процветание. И моду. И роскошь. Но другие считают, что использование меха неэтично.”
“Выдра. Животное, на которое охотятся ради меха для шапок, чулок и кисточек для рисования.
”
Лисица. 
Для изготовления одной шубы убивают 16 лис.
Стол с образцами меха мертвых животных.
“Еноты – коренные обитатели Северной и Центральной Америки. Расплодились в Европе после побегов с ферм. Мех енотов используют для изготовления шуб и шапок.” 
“Зимний беличий мех использовался для королевских мантий и одежды знати.”
“Кротовый мех использовался для изготовления муфт и отделки цилиндров.”
Куница. 
Горностай. 
В углу зала располагались компьютеры, на которых посетители могли изучать экспонаты этнической коллекции (костюмы можно переворачивать и приближать). Также можно было посмотреть брошюры выставки и этнический альбом. В брошюре №1 (датский/английский) написано, что римляне предпочитали одежду из ткани, так как одежда из меха и кожи у них ассоциировалась с варварством, бедностью и сельской жизнью. Хотя особенно богатые римляне ценили меха из редких животных. В Гренландии в 1389 году до нашей эры из кожи выдры сделали сиденье для деревянного стульчика, который является одним из экспонатов музея. Этот стульчик был символом высокого статуса обладателя в Бронзовом веке.” Брошюра №2 “Мех – жизнь или смерть” была чуть ближе к вопросу этики. Вы можете скачать и изучить ее с помощью онлайн переводчика.
Параллельно с выставкой музей проводит пресс-конференции и, снова под соусом дискуссии, мастер-классы сторонников меховщиков для детей (детки могут изготваливать поделки из меха и, конечно же, из заменителей меха).
Для изготовления шубы убивают 43 норки.
Бобёр.
Посетителям выставки предлагалось примерить шубу из натурального и из искусственного меха, сделать селфи и послать свое мнение в общий чат. 
Выставка не то чтобы разочаровала меня, скорее наоборот, правозащитникам дали возможность говорить. Интересно, что еще есть веганы, готовые стоять с плакатом “я – меховая индустрия”, и отдавать свою жизнь за право высказывания для убийц. Но я не считаю, что выставка имеет высокий кпд. Она будет не более эффективна, чем пресс-конференции освободителей, отсидевших в тюрьме.
Самые страшные стороны меховой индустрии музей не показывает, ссылаясь на то, что фото были сделаны… незаконно. “Desuden er mange af disse billeder taget på ulovlig vis, og vi kan derfor ikke vise dem på vores udstilling, udtaler presseansvarlig for nationalmuseet, Henrik Schilling.”
Вопросы защиты прав животных, всё-таки, требуют или высокого уровня развития личности или серьезного подхода к изучению темы, и уж конечно не должны подаваться на этических качелях, поверхностно, в виде дискуссии кухонного уровня с логической пробоиной в районе идеи. Альтернатива насилию существует, а ненасилие в альтернативах не нуждается.
Не думаю, что неискушенный посетитель музея заметит, что разговоры о красоте меха и вдохновляющих на творчество свойствах меха, о тяжелой судьбе патриархальных изолированных северных народов, которые в древние времена были вынуждены убивать животных для выживания, разговоры о свободе дискуссии о и личном выборе не имеют никакого отношения к тому, о чем говорят защитники прав животных.
Предметы роскоши не являются предметами первой необходимости. Промышленная меховая индустрия и немногочисленные потомки северных аборигенов, жаждущие продолжать свою жизнь в условиях каменном веке не есть вещи одного порядка. Этические проблемы возникают у человека только тогда, когда он имеет возможность выбора.
Ничто не оправдывает пожизненных пыток, на которые обречены пушные животные, ничто не оправдывает хладнокровного использования трупов наших братьев и сестер. Пока право на убийство есть предмет обсуждения, сами меховщики не защищены от нападения сторонников радикальных методов. Это еще одна причина по которой убийство, лишение свободы, насилие не могут быть дискуссионной темой.
Выставка располагалась на одном этаже с залами культуры народов мира. 
Во всех этих залах также экспонировались изделия из животных, которые не вызывали противоречивых чувств. История должна оставаться историей.
Тому же, кто пытается совершить путешествие во времена палеолита, надо учитывать, что в сторону одетого в шкуру человека может полететь каменный топор. Не надо будить спящих богов.